Аннотация

Основное внимание в статье уделяется жестовому аспекту романа М. Шишкина Взятие Измаила.  К понятию жеста чаще всего прибегают в поиске альтернативы слову и рациональному смыслу, так как жест, будучи сам фигурой умолчания, маркирует ситуации бессмысленности в тексте и его создании и проблематизирует саму возможность вербального высказывания. Одновременно с этим анализ жестовости сталкивается с теми же методологическими задачами вербализации бессловесного тела, что и сам литературный текст. Статья рассматривает возможные направления жестологического анализа в прозе Шишкина и анализирует жесты романа Взятие Измаила как в отношении тематики и повествовательной структуры текста, так и в отношении языкового выражения. Обращение к категории жеста предлагает иную оптику и ощущение языка, направленные на скрытый потенциал текста. Жестовость обнаруживается в названии романа (взятие), в фигурах авторской интервенции (хватающая, карающая рука), в нарратологическом металепсисе, а также в организации текста как системы схождений (потоков) и расхождений (серий), пересекающихся парадоксальным элементом; наконец, в темпоральном измерении (эон), артикулированном метафорами трещины, маятника, Пасхального хода. Следуя логике образования смысла (Делез), жест определяется как медиальная единица структуры текста, возникающий в точке пересечения и сдвига между языком и телом.